На заре артиллерии: первые орудия и итальянский след

Стены Московского Кремля хранят множество тайн, и одни из самых интригующих связаны с коллекцией старинной артиллерии, безмолвно стоящей на страже истории у Арсенала. Хотя современные образцы вооружений широко освещаются, а новейшие разработки демонстрируются на выставках, именно древние пушки остаются окутаны флером загадочности, доступ к некоторым из которых ограничен даже сегодня, словно они все еще несут эхо давно отгремевших битв.

История артиллерии на Руси начинается в глубине веков. Первые огнестрельные орудия, согласно летописям, появились в Москве в 1382 году, в период напряженных отношений с Золотой Ордой. Точное происхождение этих ранних образцов остается предметом дискуссий – их могли привезти и немцы, и литовцы, и татары, с которыми Москва имела сложные военно-политические контакты. Первые орудия, известные как «тюфяки», изготавливались из железа. К сожалению, до наших дней дошли лишь сведения о двух таких артефактах конца XIV – начала XV веков. Один из них находился в музее Калинина (Твери) и бесследно пропал во время событий 1941 года. Судьба второго, хранившегося в Ивановском историческом музее, также печальна – он исчез в эпоху «перестройки». Эти утраты лишили историков ценнейших образцов раннего русского оружейного дела.

Революцию в московском пушечном литье произвел итальянец Аристотель Фиораванти. Прибыв в Москву в 1475 году из Венеции вместе с русским посольством, он привез с собой передовые европейские технологии. Именно Фиораванти научил московских мастеров искусству отливки орудий из меди – материала, позволявшего создавать более крупные и надежные пушки. В том же году недалеко от Фроловской (ныне Спасской) башни Кремля он основал Пушечную избу – первый специализированный литейный завод в Москве. К сожалению, первое здание завода сгорело во время большого пожара 1488 года, но вскоре на берегу реки Неглинной был возведен новый, более крупный Пушечный двор, представлявший собой уже целый комплекс деревянных строений.

Имя Аристотеля Фиораванти чаще всего связывают со строительством Успенского собора в Кремле, однако современники знали его и как выдающегося военного инженера и артиллериста. Он руководил огнем московской артиллерии при осадах Твери и Новгорода, где его умение эффективно использовать осадные орудия сыграло решающую роль. Точная дата его смерти неизвестна, но предполагается, что он скончался в Москве около 1486 года. К великому сожалению, ни одно орудие, отлитое самим Фиораванти, не сохранилось. Известно лишь об одной пушке, созданной им совместно с помощником Яковом в 1483 году. Она имела длину около 179 см и вес 262 кг. Эта пушка еще в 1667 году защищала Смоленск, но впоследствии ее следы теряются.

Самое древнее из дошедших до нас медных русских орудий – пищаль – было отлито упомянутым мастером Яковом в 1491 году. Сейчас этот уникальный экспонат хранится в Военно-историческом музее артиллерии в Санкт-Петербурге. Орудие имеет калибр 66 мм, длину 1370 мм и вес 76 кг. Его конструкция архаична: оно не имеет ни цапф (осей для вертикальной наводки), ни дельфинов (скоб для подъема), ни специальных скоб для крепления. Казенная часть заканчивается простым плоским дном. Своим спасением пищаль обязана отправке в Сибирь в конце XVI – начале XVII века, где она и была обнаружена в Оренбургской крепости лишь в 1756 году.

Уже в конце XV века русские мастера освоили создание по-настоящему крупных орудий. В 1488 году итальянец Павел Дебосис отлил в Москве огромную медную пушку, получившую название «Царь-пушка». К сожалению, ни ее точные характеристики, ни дальнейшая судьба нам неизвестны. Это была первая, но не последняя «царица» русской артиллерии.

В середине XVI века, в правление Ивана Грозного, на Московском Пушечном дворе блистал другой талантливый мастер, предположительно немецкого происхождения – Кашпир Ганусов (Ганус), работавший с 1550 по 1565 год. Летописи упоминают одиннадцать отлитых им орудий, но ни одно из них не сохранилось. Самым известным его творением стала «Кашпирова пушка», отлитая в 1555 году. Это было медное орудие колоссального веса – 19,65 тонны. В том же году московский мастер Степан Петров создал не менее впечатляющую пушку «Павлин» весом 16,7 тонны. Ее калибр указывался как «13 пудов», но перевести это в миллиметры сложно, так как обе эти пушки стреляли каменными ядрами (плотностью 2,8–3,4 т/м³), а более плотные чугунные ядра (7,4–7,8 т/м³) в то время только начинали распространяться в Европе.

Мощь этих гигантов была продемонстрирована во время осады Полоцка в 1563 году. Иван Грозный приказал доставить «Кашпирову пушку» и «Павлина», а также другие тяжелые орудия («Орел», «Медведь») под стены города. 13 февраля царь велел воеводе князю Михаилу Репнину установить их у городских ворот и вести непрерывный огонь «без опочивания, день и нощь». Летописцы отмечали, что от этой канонады дрожала земля – вес ядер самых больших пушек достигал двадцати пудов (около 328 кг). Уже на следующий день ворота были разбиты, а в стенах проделаны бреши. 15 февраля Полоцк капитулировал. Этот эпизод ярко демонстрирует возросшую мощь русской артиллерии и умение ее использовать в осадном деле.

Эпоха Чохова: легенда литья и его великие творения

Золотой век московского пушечного литья неразрывно связан с именем Андрея Чохова (до революции его фамилию часто писали как Чехов). Талантливый ученик Кашпира Ганусова, он начал свою карьеру в 1568 году, отлив медную пищаль калибром 5 гривенок (старинная мера веса) и весом 704 кг. За долгую и плодотворную жизнь Чохов создал множество выдающихся орудий, став одним из самых знаменитых литейщиков не только в России, но и в Европе.

До нашего времени сохранилось 14 орудий работы Андрея Чохова – драгоценное наследие его мастерства. Пять из них украшают Московский Кремль, семь хранятся в Артиллерийском музее Санкт-Петербурга, и еще два оказались в Швеции, в замке Грипсгольм, вероятно, в качестве трофеев времен Смуты или Северной войны.

Безусловно, самым известным творением Чохова является вторая, дошедшая до нас, Царь-пушка. Она была отлита в 1586 году по указу царя Федора Иоанновича, сына Ивана Грозного. Это поистине гигантское орудие поражает своими размерами: вес 2400 пудов (39 312 кг), общая длина 5345 мм, внешний диаметр ствола 1210 мм, а диаметр утолщения у дула – 1350 мм. Масштаб работы и качество литья свидетельствуют о высочайшем уровне технологии на Московском Пушечном дворе конца XVI века.

Сейчас Царь-пушка покоится на декоративном чугунном лафете, отлитом в 1834 году на петербургском заводе Берда. Рядом лежат такие же декоративные чугунные ядра. Важно понимать, что и лафет, и ядра носят исключительно бутафорский характер. Стрелять с такого лафета или использовать эти чугунные ядра невозможно – конструкция лафета не рассчитана на колоссальную отдачу, а чугунное ядро такого калибра (около 890 мм) весило бы почти 2 тонны, что привело бы к разрушению самого орудия при выстреле каменным ядром весом около 819 кг.

Помимо Царь-пушки, в Кремле можно увидеть и другие работы Чохова. Пушка «Троил», отлитая в 1590 году, названа в честь легендарного троянского царя. На задней части ее ствола (торели) имеется его рельефное изображение, выполненное в характерной для того времени манере. Ствол снабжен цапфами для наводки и дельфинами (фигурными скобами) для транспортировки. Калибр орудия – 195 мм, длина – 4350 мм, вес – около 7 тонн.

Рядом с «Троилом» стоит его «ровесница» – пушка «Аспид», также отлитая Чоховым в 1590 году. Название отсылает к мифическому существу, змееподобному чудовищу. Рельефное изображение извивающегося «аспида» украшает дульную часть ствола. На средней части расположены дельфины и цапфы. Казенная часть несет литую надпись: «Божиею милостию повелением государя царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси зделана сия пищаль Аспид лета 1590. Делал Ондрей Чохов». Калибр «Аспида» – 190 мм, длина – 5150 мм, вес – около 6 тонн. У этого орудия также есть цапфы, торель и винград (выступ на казенной части для упора рычага при наводке), выполненный в виде шара. Как и Царь-пушка, «Троил» и «Аспид» в 1843 году были установлены на декоративные чугунные лафеты.

Еще одно выдающееся орудие Чохова – пищаль «Инрог» (Единорог), отлитая в 1577 году, сейчас находится в Артиллерийском музее. Это тяжелое орудие калибром 216 мм, весом 7435 кг и длиной 5160 мм. Его плоскую торель украшает литое изображение единорога – мифического существа, популярного в геральдике и символике того времени. Судьба «Инрога» была непростой: он участвовал в Ливонской войне, затем в осаде Смоленска в 1633-1634 годах, где был захвачен поляками и увезен в крепость Эльбинг. В 1703 году Эльбинг взяли шведы, и «Инрог» как трофей отправился в Стокгольм. Лишь в 1723 году шведский купец Йохан Прим, распилив орудие на три части для удобства транспортировки, доставил его морем в Россию. По приказу Петра I мастер Семен Леонтьев искусно спаял части ствола, и восстановленный «Инрог» занял свое место в петербургском Арсенале. Эта история – свидетельство не только превратностей судьбы исторических артефактов, но и высокого мастерства русских реставраторов XVIII века.

Загадка Царь-пушки: бомбарда под личиной дробовика?

Вопрос о назначении Царь-пушки Андрея Чохова долгие годы вызывал горячие споры среди историков и военных специалистов. Отсутствие документальных свидетельств об ее испытаниях или боевом применении порождало различные теории.

Долгое время доминировала версия, что Царь-пушка – это дробовик, то есть орудие, предназначенное для стрельбы «дробом» – картечью, которая в XVI-XVII веках часто представляла собой мешок с мелкими камнями или кусками железа. Такой заряд был эффективен на близких дистанциях против скоплений пехоты или кавалерии противника, например, при обороне крепостных стен или ворот. В пользу этой версии говорило и то, что в официальных документах XVIII – начала XX веков Царь-пушка неизменно именовалась «дробовиком». Например, в описи артиллерии Московского арсенала 1730 года она числится как единственный дробовик калибра 1500 фунтов, в то время как остальные 54 дробовика (40 медных и 15 чугунных) имели гораздо меньшие калибры – от 2 до 25 фунтов.

Разгадка тайны Царь-пушки пришла неожиданно в 1980 году. Во время проведения реставрационных работ на заводе в Серпухове (в/ч № 42708) орудие было снято с лафета и тщательно обследовано специалистами Артиллерийской академии имени Дзержинского. Хотя полный отчет по неясным причинам так и не был опубликован, сохранившиеся черновые материалы и результаты обмеров позволили сделать важный вывод.

Ключевой особенностью оказалась конструкция канала ствола. Он не цилиндрический, как у классических пушек, а имеет сложную форму. На протяжении 3190 мм от дульного среза канал представляет собой конус, сужающийся с 900 мм до 825 мм. За ним следует зарядная камора длиной 1730 мм, имеющая обратную конусность – ее диаметр увеличивается от 447 мм у начала до 467 мм у плоского дна. Такая конструкция характерна не для пушек или дробовиков, а для средневековых осадных орудий – бомбард!

Бомбарды появились в Европе в конце XIV века. Их название происходит от латинских слов "bombus" (громовой звук) и "ardere" (гореть). Эти массивные орудия предназначались для разрушения крепостных стен и стреляли тяжелыми каменными ядрами. Первые бомбарды делались из кованых железных полос, скрепленных обручами, и часто имели отдельную привинчиваемую зарядную камору. Например, знаменитая бельгийская бомбарда «Бешеная Маргарита» (1382 г., Гент) калибром 559 мм стреляла 320-килограммовыми каменными ядрами. Заряжание и наводка таких гигантов занимали очень много времени, иногда до суток, а скорострельность была крайне низкой – несколько выстрелов в день.

У Царь-пушки отсутствуют цапфы – оси, позволяющие легко менять угол возвышения ствола. Вместо них на стволе имеются мощные скобы, вероятно, для крепления канатов при транспортировке. Кроме того, задний срез казенной части абсолютно гладкий. Это типично для бомбард, которые при установке упирались казенной частью в массивный деревянный сруб или даже каменную стену, чтобы компенсировать значительную силу отката.

Таким образом, Царь-пушка Андрея Чохова – это классическая гладкоствольная бомбарда, предназначенная для стрельбы каменными ядрами. Расчетный вес ее каменного ядра составляет около 50 пудов (819 кг). Использовать ее как дробовик было бы крайне неэффективно – затраты на ее создание и обслуживание были несоизмеримо выше, чем у десятков малых дробовиков, которые можно было зарядить за пару минут, а не за часы.

Сравнение с другими бомбардами той эпохи подтверждает эту гипотезу. Например, турецкие султаны активно использовали гигантские бомбарды. При осаде Константинополя в 1453 году венгерский литейщик Урбан отлил для турок медную бомбарду калибром 610 мм, стрелявшую 328-килограммовыми каменными ядрами. Для ее перевозки требовалось 60 быков. В 1480 году на Родосе турки применяли бомбарды калибром до 890 мм. Примечательно, что огромные турецкие бомбарды XV-XVI веков оставались на вооружении фортов Дарданелл вплоть до середины XIX века и даже применялись против английского флота в 1807 году, нанося серьезные повреждения деревянным кораблям своими массивными каменными и мраморными ядрами. Сохранившаяся в лондонском музее Вульвича турецкая медная бомбарда 1464 года (калибр 630 мм, вес 19 т, длина 5,2 м) по конструкции канала ствола и общим пропорциям очень похожа на Царь-пушку, хотя и имеет важное отличие – ввинтную казенную часть. Вероятно, именно такие орудия служили образцом для Чохова.

Интересная деталь: специалисты, обследовавшие канал Царь-пушки в 1980 году, обнаружили следы порохового нагара, что свидетельствует о том, что из нее стреляли, по крайней мере, один раз. Возможно, это были испытания после отливки.

После изготовления на Пушечном дворе Царь-пушку с огромным трудом, с помощью 200 лошадей, впряженных в канаты, продетые в скобы на стволе, и подложенных бревен-катков, перетащили к Спасскому мосту и установили рядом с пушкой «Павлин». Первоначально они лежали прямо на земле. В 1626 году для них и «Кашпировой пушки» соорудили специальные помосты – роскаты – бревенчатые срубы, набитые землей. Царь-пушка и «Павлин» разместились у Лобного места, а «Кашпирова пушка» – у Никольских ворот. В 1636 году деревянные роскаты заменили каменными, в которых даже устроили склады и винные лавки. Так Царь-пушка стала не только грозным оружием (или его имитацией), но и неотъемлемой частью архитектурного ансамбля Красной площади.

Наследие мастеров: русские узоры и трофейная бронза

После Андрея Чохова славу московских литейщиков продолжили другие мастера. В конце XVII – начале XVIII века заметной фигурой был Мартьян Осипов, работавший на Пушечном дворе с 1666 по 1704 год. Его самой крупной работой стала пушка «Единорог» (не путать с чоховским «Инрогом»). Название отсылает к мифическому существу, популярному в геральдике и символике, которое считалось приносящим удачу и победу. Изображение единорога часто встречалось на русских пушках еще с XVI века. Орудие Осипова имеет калибр 225 мм, внушительную длину 7,56 метра и вес 12,76 тонны. Ствол украшен пышным растительным орнаментом с фигурами людей и медведей, а на дульной части справа расположен рельеф единорога. Как и многие другие кремлевские пушки, «Единорог» установлен на декоративный чугунный лафет завода Берда (1835 г.).

Другое интересное орудие Осипова – пушка «Гамаюн», отлитая в 1670 году. Она значительно меньше «Единорога»: калибр 95 мм (6 фунтов), длина 4380 мм, вес 1670 кг. Ее уникальной особенностью является частично граненый ствол: дульная часть круглая, а средняя и казенная – четырнадцатигранные. Такой дизайн нетипичен для русского литья и напоминает некоторые западноевропейские образцы начала XVI века. Растительный орнамент также перекликается с декором польских орудий того периода. Название «Гамаюн» отсылает к мифической райской птице из восточной и славянской мифологии, которая в XIV веке в западнорусских землях считалась покровительницей артиллерии, а позже стала символом Смоленска, изображаясь на гербе города сидящей на пушке.

Среди кремлевских орудий есть и работы других мастеров XVI-XVII веков. Пушка «Онагр», отлитая в 1581 году Кузьминым Первым, интересна фигуркой дикого осла (онагра), как бы прикрепленной к дульной части. Историки спорили, припаяна ли фигурка или отлита вместе со стволом, но последняя версия подтверждает высокое мастерство литейщика. Калибр «Онагра» 190 мм, длина 4,18 м, вес 5,12 т.

Еще один «ремейк» – пушка «Новый Троил», созданная в 1685 году мастером Яковом Дубиной как вариация на тему чоховского «Троила». Ее калибр 180 мм (43 фунта), длина 4935 мм, вес 6584 кг.

Коллекция Кремля включает не только русские, но и трофейные орудия. Помимо уже упомянутой польской пушки «Перс», здесь находится «Василиск», отлитый в Польше в 1581 году мастером Иероником Витоли. Присутствует и пушка «Бизон» (в русской традиции часто именуемая «Буйвол»), отлитая в Данциге (Гданьске) в 1629 году Людвигом Вихтендалем (калибр 150 мм, длина 2947 мм, вес 1523 кг).

Особая история связана с самой старой польской пушкой в коллекции, отлитой в 1547 году (мастер и название неизвестны). В какой-то момент ей была присвоена табличка, указывающая: «70-мм медная пушка. Отлита в 1547 г. Москва. Вес 1 т. Длина 2,5 м». Это явная ошибка или, возможно, сознательная дезинформация, связанная со сложными отношениями с Польшей. После Рижского мира 1921 года Польша требовала возвращения множества культурных ценностей, включая исторические орудия. Хотя многие артефакты из других музеев были переданы (и впоследствии утеряны во время Второй мировой войны), кремлевские трофеи удалось сохранить. Возможно, неправильная атрибуция старейшей польской пушки, стоявшей на виду у посетителей, была способом скрыть ее истинное происхождение.

Испытание временем: переплавка и заряженный «Лев»

Судьба многих старинных орудий была печальной. После сокрушительного поражения под Нарвой в 1700 году, где русская армия потеряла почти всю артиллерию, Петр I столкнулся с острой нехваткой металла для отливки новых пушек. Царь-реформатор, не слишком сентиментальный по отношению к историческому наследию, издал указ «перелить в пушечное и мортирное литье» многие древние орудия, стоявшие в Москве. В список обреченных попали знаменитые «Павлин» и «Кашпирова пушка», а также менее известные, но исторически ценные «Ехидна», «Кречет» и «Соловей». Для получения меди Петр также повелел снимать и переплавлять церковные колокола.

Лишь самые крупные и знаковые орудия избежали переплавки. Среди них была Царь-пушка Андрея Чохова. Также Петр пощадил две гигантские мортиры его же работы, которые сейчас хранятся в Артиллерийском музее. Первая – 15-пудовая мортира 1587 года (калибр 470 мм, вес 1265 кг), стрелявшая каменными ядрами весом 109 кг (название «15-пудовая» дано по весу чугунного ядра соответствующего калибра, которым она стрелять не могла). Вторая – так называемая «Мортира самозванца», отлитая в 1606 году по приказу Лжедмитрия I. Она имела калибр 534 мм («30 пудов» по весу чугунного ядра), длину 1310 мм и вес 1913 кг. Обе мортиры имели цилиндрические зарядные каморы и, в отличие от Царь-пушки, были снабжены цапфами. Любопытно, что у «Мортиры самозванца» цапфы находятся в середине ствола, а казенная часть гладкая, что наводит на мысль о возможности ее использования для настильной стрельбы, как некий гибрид мортиры и бомбарды. Также уцелели чоховские пушки «Троил» и «Аспид», стоящие ныне в Кремле.

Причем заряжена по всем правилам для отражения штурма, вероятно, еще в начале XVIII века, во время Северной войны. Возможно, пушка защищала какую-то крепость от шведов Карла XII или даже от войск самого Петра I (вспомним переход гетмана Мазепы на сторону шведов). Калибр «Льва» составляет около 125 мм. Зарядная камора отсутствует, дно канала скругленное, как у классической пушки. Заряд, извлеченный из ствола, представлял собой сложную конструкцию: сначала шел пороховой заряд (его остатки сохранились), затем деревянный пыж (диаметр 124 мм, длина 163 мм), затем чугунное ядро (диаметр 91 мм, заметно меньше калибра), затем еще один деревянный пыж (диаметр 93 мм, длина 166 мм). Далее следовал картечный заряд: крупные чугунные сферические пули диаметром 23 мм и 30 мм. Так как пуль, видимо, не хватило, в ствол добавили несколько камней размером до 70 мм. Чтобы весь этот опасный заряд не вывалился, ствол был забит третьим, самым длинным деревянным пыжом (диаметр 119 мм, длина 183 мм).

После того как военная угроза миновала, пушку по какой-то причине забыли разрядить. Так она и простояла, заряженная, почти три столетия – 271 год! Учитывая, что старинные орудия часто хранились под открытым небом, а их стволы могли засоряться мусором, остается только гадать, что могло бы произойти, попади искра или непотушенный окурок в запальное отверстие этого молчаливого свидетеля бурной эпохи. Случайный выстрел в самом сердце Кремля в XX веке мог бы вызвать непредсказуемые последствия. Эта находка – яркое напоминание о том, какие неожиданные и потенциально опасные реликвии прошлого могут хранить музейные экспонаты. Молчащие стражи Кремля все еще способны удивлять.